Снова запахло зимним холодом. Таким, что заползает за шиворот и цепляется клещами за самое хрупкое – спокойствие и равновесие, извлекая из глубин заботливо за пудовыми замками рутины и забывчивости схороненные воспоминания о прошлых поздних осенях,сенях,-нях,нех-...
И чтобы мне здесь не сотворить – так и осталась во мне, надолго засела въедлево-ядовитая боязнь поздней осени – самого что ни на есть для меня бесцветно-лиминального периода, когда все кошки серые, природа сонная, сумрак долгий, ветер недружелюбный, люди несчастно-жалобные, и остро пахнет сладкой смертью листвы.
запахИ да ладно, не надо, не хандрю я, просто запах слишком смело шевелит рецепторки чувств, и не укладывается в голове, как можно любить осень.
Поздняя осень для меня навсегда останется символом, напоминанием и печатью, вызженной наживую. Разлука. С самого детства осень приносила мне во всем своем плодородии Ее Величество. Каждую осень я покидала, уезжала, смотрела на оконный калейдоскоп пассажирского поезда, грустила, жалела, бодрилась, гордилась.
Детство – Севастополь-Реста-Евпатория. Юношество раннее (вначале осени) – Минск-Могилев-Минск. Юношество поздней осенью – Могилев-Минск-Москва-США.
И снова же, ностальгией не изуродована, так, просто дождь шел вчера вечером.
А вообще, все же легче здесь. В Штатах. Светлее и ярче, что ли. Вот один белорусский эмигрант, якобы, тоже мне, молоденькой и несмышленой с глазами по блюдцу, 2 года назад тоже самое твердил – проще здесь все, достпунее, что ли.
Вот и я теперь умудренная опытом, когда смотрю сквозь помутневшую воду прошедшего, с содроганием сознаю, насколько сейчас все проще и светлее.
Те тощнотворные дни в общежитии. Как липкий жирный пирог, добротно пропитанный прослойкой из лжи, унижения, страха, одиночества, удушья и отвращения, только один привкус от которого заставляет судорожно сглотнуть потступающий к горлу ужин.
Странно, тогда мне темно, очень темно было, да только сейчас поняла. Аж, жалко саму себя стало. Дожилась. А еще, чувствую запах – тот, с общежития: по утрам – из хлебопекарни (душисто-голодно), по вечерам – из мясокомбината (без оговорок, соответственно).
И все на этом, как из омута.Тчк.
А потом просто появилась наша маленькая артиллеристская штаб-квартирка, и я осчастливилась сестрой.
Оно мне так пахнет каждую позднюю осень, да вот только сейчас удалось выкроить время на ощущения. Как, можно ли сказать, что мне нечего делать? Вернее, слишком много.